Мы не виделись с Андреем около 2-ух месяцев. Сейчас, оглядываясь назад, я начинаю забывать про боль, потерянность, одиночество, бесконечную печаль, чувство брошенности, грусть. Но пока мы были далеко друг от друга — это было главной проблемой.
День, когда Андрей в срочном порядке покупал невероятно дорогие билеты в Армению, чтобы улететь из страны, я пыталась смириться с любым исходом. И вот, Андрей купил билеты, просто урвал. От этого осознания я и огорчилась, и обрадовалась одновременно. Я была на кухне, расплакалась сильно, Андрей в этот момент в комнате. На эту новость мы встретились в коридоре и от осознания будущей разлуки бросились друг к другу в объятия и оба горько заплакали. Как же мне было больно, сердце просто разрывалось.
Но спустя час рейс Андрея отменили, почему, мы так и не поняли. Всё опять вернулось в исходную точку. Страх, неизвестность, потерянность. Андрею ничего не угрожало, за ним никто не приходил. Всё дело было именно в неизвестности, что принесёт нам следующий день. Когда люди, наделённые властью, могут как угодно крутить драгоценными жизнями миллионов, мысль сбежать появляется сама. Спустя время удалось купить новые билеты в Таджикистан. Я не была на американских горках, но испытала все чувства, какие только можно в эти моменты.
Мы не знали, когда нам удастся увидеться, у нас не было планов, мы не понимали, на что расчитывать в дальнейшем. Я не понимала, как мне быть тут совсем одной, со всеми оставшимися делами, вещами, квартирой. Наверное, если бы не малыш, я бы чувствовала себя немного иначе, не такой потерянной, я была как бы одна, но и не одна, а от этого и немного страшнее. Но в то же время мне должно было быть спокойнее за Андрея, ведь он будет в безопасности.
Здесь можно увидеть клубок противоречивых мыслей, можно запутаться или подумать: «ой, да зачем», «да всё здесь нормально», «это нас не коснётся», «это вы зря». Так думали многие, кому я рассказывала про отъезд Андрея. Но кто так не думал, давно уже были за пределами страны.
